"Исповедь" воронежского поэта
Содержание:
Вновь Саратов навестим мы скоро
Вновь Саратов навестим мы скоро
Мне приснилось: за окном
чердачным
Соловья саратовского
трель...
Вновь весна... А на Четвертой
дачной
Расцвела махровая
сирень.
Вновь Саратов навестим
мы скоро,
У соседей выпьем сладкий
чай...
На трамвае вновь поедем
в город:
Эй, вожатый, трогай
хоть сейчас!
В детстве прыгал с замираньем
в сердце,
Вниз с подножки
прямо на ходу...
Интересно, жив ли
на проспекте
Пирожковый и пельменный
дух?!
Все свиданья и кино
отменим,
С аппетитом навернем
легко:
Со сметаной две двойных
пельменей
Да румяных, теплых
пирожков.
А потом, уже с настроем
пылким,
Разглядим, узнаем
каждый дом...
Как там парк наш
поживает Липки?
А для шахмат цел ли
павильон?
Стук фигур...
там «блицевали» пары,
Остроумный разыграв
гамбит...
А директор шахматный -
Захаров,
Был приветлив,
мудр и деловит.
Тем, кто счастлив,
времени не жалко.
Там, где мост и чаек
где полет...
Вниз по Волге, прямо
на Сазанку,
Нас речной доставит
теплоход.
Нас увидит ива
и заплачет,
И камыш качнется
на ветру...
У залива, где песок
горячий,
Вновь стихи тебе я
подарю.
Памяти Николая Георгиевича Копылова
и Евгении Павловны Бигловой
С прекрасной Женечкой он рядом -
Отцом семейства,
Мужем был...
Возможно, их из Ленинграда
Прислал
Чигорин Михаил...
На старых снимках вижу снова
Фрагменты шахматных
Стихий...
Турнирный почерк Копылова -
Оригинальный,
Как стихи.
Рукам не находил он места -
Сутулый, с ежиком
Седым...
А в шахматах он был маэстро:
Красивым, дерзким,
Озорным.
Он в шахматах не знал покоя,
И часто в клубах
Городских
Скакали в вечность его кони
В пространстве шахматной
Доски.
Да, в шахматах он был как рыцарь:
Чтоб погасить сраженья
Дым,
За выигрыш мог он извиниться
Перед соперником
Своим.
Служил он замыслам прекрасным
И дружбы не водил
С вином.
Лишь цвет не выносил он красный
И тех, кто дышит
За спиной.
Хотя краснели ярко уши,
Когда в цейтнотной
Суете,
Все равновесия нарушив,
Победу вырвать он
Хотел.
В тот день играть его, наверно,
Бойцовский дух
Уговорил.
А чувствовал себя он скверно,
Когда включился
В блиц-турнир.
В тот майский день в Кольцовском сквере
Он сел за доску,
Как артист...
Сражен блестяще им Каверин -
Врач из Боброва -
Шахматист.
Поскольку был он Копыловым,
Он всех бы обыграл
Врачей...
Но тот, который из Боброва, -
Ему помочь не смог
Ничем.
Исполнить ход конем не смея,
Качнулся вбок и вниз
Лицом...
Руками обнял он аллею -
В Кольцовском сквере
Городском.
Лежал, навеки успокоясь.
Покрыла пыль его
Виски...
Скакали в вечность его кони -
В пространстве шахматной
Доски...
Бремя мыслей
сбросив суетливых,
Легкий взмах и крылья
вместо рук,
Превратимся в аистов
счастливых
И махнем мы
на родной Битюг.
В синь-лесах
там воздух заповедный,
В камышах там
лилии грустят...
Будем жить в гнезде своем
безбедно
И летать научим аистят.
Но осенним днем
собравшись в стаю,
Мы шепнем:
«Прощай, родной Битюг».
Вдалеке, махнув крылом,
растаем,
Всей семьей
отправившись на юг.
А весной,
когда река проснется,
С самой ранней
утренней звездой,
Дорогая, мы с тобой
вернемся
В родовое
теплое гнездо.
Памяти Святейшего Патриарха
Московского и всея Руси Алексия II
Камни почтив мостовой,
Храм и Пречистенку тоже,
Дождик закапал слепой
На московских прохожих.
Дождик нас осязал
Каждой капелькой истин.
Видно, хотел он от зла
Души наши очистить.
Он смывал злую пыль,
И при солнышке плача,
Он жалел нас, слепых,
Он жалел нас, незрячих.
Дождик с нами играл
Теплой своей капелью.
Он желал нам добра,
Добрых слез и терпенья.
Каждой хозяйке -
бальзам это слово,
Как для артиста
овации!
Каждое лето
звучит оно снова,
В кухнях страны -
консервация!
Каждой хозяйке -
соленья, варенья,
Разных плодов
трепанация,
Как для артиста
процесс вдохновенья,
Песнь у плиты -
консервация!
Входят бесстрашно
в кипящие брызги,
Нежные, милые
грации...
Спорится дело
красиво и с риском...
- Кыш, мужики, -
консервация!
В банках, кастрюлечках
булькают звуки,
Запахов сладких -
сенсация!
- Эй, мужички,
не помрите от скуки -
Нечего спать -
консервация!
Посвящается отделению
микрохирургии №5 Воронежской областной
клинической офтальмологической больницы
5-е отделение
Микрохирургии...
Кто исцелит мне зрение,
Мои дорогие?
Светает в палате больничной,
На тумбочке термос, посуда...
А птицы приветствуют лично
Рассвет за окошком, как чудо!
Сосед мой ослеп, так жалко.
Где тонко - сетчатка рвётся...
Я вижу, как санитарка
Трёт шваброй тёплое солнце!
Коридор разве хуже проспекта?
В процедурном - видна телевышка...
А градусник, словно автоинспектор, -
Строг и холоден слишком.
Медсестра, заглянув в процедурный лист,
Нацелясь на глаз мой метко,
Щипучие капельки - офтаквикс -
Капает из пипетки.
И колдуя около,
Красиво и по науке,
Сказала мне, что у Кокорева -
Золотые руки.
«Вы не печальтесь попусту,
Выждите немного.
Ждём его из отпуска,
Он - хирург от Бога!»
Осень утешит красками,
А врач: хоть улыбкой, хоть голосом...
Решительным, умным и ласковым -
Я поклонюсь до пояса!
5-е отделение
Микрохирургии...
Кто исцелит мне зрение,
Мои дорогие?
Скользкие ступеньки...
переход... людей потоки...
Кто в метро спешит,
а кто к судьбе, при свете ламп...
Черный пес, клубком свернувшись,
дремлет на картонке,
Отдых выкроив
для глаз своих и лап.
Жмется пес к ларьку,
еще хватает сил,
Если терпят, крыша есть,
то все в порядке!
Сотрясая переход,
над ним спешат такси,
«Жигули» шуршат
и мчатся иномарки...
К шуму он привычен, спит
и ухом не ведет,
Познавая мир на вкус,
на запах, сердцем чистым...
Даже в снах своих
он охраняет переход
От жулья, наркотиков
и террористов.
Лишь наивно по-собачьи
хочет пес давно,
Если мэр отменит
суету и давку,
Будет он спешить
в одно окно
Кости получать
и благодарно гавкать!
«Матросская тишина».
Идет о тебе молва:
Что кто-то сидит за идею...
Но в камерах есть и злодеи,
Которым скоро - хана.
Тюремный заснеженный двор:
Гуляют мокрушник и вор,
Грабитель и бывший министр...
Закрыл от свободы их мысли
Высокий кирпичный забор.
В колючках снежный покров.
Охранник на вышке суров.
Он дни сторожит и туманы,
Болезни, душевные раны...
И стайки смешных воробьёв.
«Матросская тишина».
Дорога на небо видна...
К свободе всего лишь полшага...
Скрывая слезу, бедолага
Сквозь прутья глядит из окна...
Снежные заносы
и дорожные издержки.
Снег прохожим
преподнес сюрприз...
Возле школы,
на углу Комиссаржевской,
Пожилой играет баянист.
У баяна все меха
в снежинках...
Мелочь в банку
падает на дно...
Где кино, шикарно,
как наживка,
Светится реклама
казино.
Всем не по душе
капризный климат,
А в политике подвохов
так и ждешь.
Музыкант, за что ж
тебя чиновник кинул?
На копейки
разве проживешь?
Казнокрад, он глух
к сердечным стонам.
Что ему баян
или народ?
На его счетах,
в оффшорных зонах,
Свой в валюте
пенсионный фонд.
Гражданин или
простой прохожий,
Песню вдруг услышав
или вальс...
С Энгельса свернув,
он все, что может,
Баянисту нищему
отдаст.
Музыкант же рад
любой поддержке,
Благодарно улыбается
артист...
Возле школы,
на углу Комиссаржевской,
Пожилой играет
баянист.
***
Не грусти, не грусти,
дорогая,
Наша грусть,
наша боль - не игра...
Скоро жизнь улыбнется
другая,
Лишь прожить бы
январь да февраль.
А весной мы оттаем
и снова
Понесем через годы
свой крест...
Будем жить
от рожденья Христова...
Будем ждать,
лишь бы только - воскрес!
Создано на конструкторе сайтов Okis при поддержке Flexsmm - купить лайки